Торговая война США 2.0 — глобальный передел и риски для России
Фото: pixabay.com
Уровень неопределенности в мировой экономике весной 2025 года установил рекорд, превысив пиковые значения, зафиксированные в разгар пандемии, считает обозреватель Анна Федюнина.
Причиной стал возврат Дональда Трампа к президентскому креслу и его решительные шаги по запуску масштабной торговой войны против всех стран мира. Если пандемия создала кризис спроса и предложения, то политика Трампа 2.0 породила системный риск для глобальных цепочек поставок, инвестиционных потоков и технологического сотрудничества.
Что такое импортные тарифы, и почему эффект их применения часто бывает обратным?
Импортные тарифы — это пошлины, взимаемые с иностранных товаров, которые повышают их стоимость для потребителей. Обычно они позиционируются как инструмент защиты отечественных производителей от иностранной конкуренции или способ давления на другие страны. Однако в реальности их воздействие гораздо сложнее и часто оборачивается непредвиденными последствиями: тарифы неизбежно увеличивают цены на товары для конечных потребителей, ударяют по местным производителям, которые зависят от дешевых импортных компонентов, провоцируют ответные меры со стороны стран-партнеров.
Реакция Китая: от реэкспорта до «фиктивной сборки»
В середине мая было объявлено, что Вашингтон снизит пошлины на китайские товары с 145% до 30%, а Пекин на американские — с 125% до 10% на 90 дней (повышенные тарифы действовали более месяца). Однако это лишь временная заморозка ситуации, и на стратегию действий сторон она не повлияет.
Китай, как и во время первой торговой войны 2018-2019 годов, продолжит активно искать способы обойти американские санкции. Эксперты прогнозируют широкое использование реэкспорта через третьи страны, такие как Вьетнам, Малайзия и Камбоджа. Разница в пошлинах (10% для других стран против 125% для Китая) делает даже затратные схемы выгодными. Однако США усилили контроль: в конце 2024 года таможенная служба разоблачила несколько случаев перемаркировки китайских матрасов в Южной Корее и деревянных шкафов в Малайзии.
Более продвинутая стратегия — создание заводов по «фиктивной сборке» в соседних странах Юго-Восточной Азии. Например, китайские компоненты могут собираться в Таиланде или Индонезии, чтобы получить статус местного производства. Но здесь работает ключевой критерий: продукт должен претерпеть «существенную трансформацию». Американские регуляторы уже расследуют такие схемы, что делает их долгосрочность сомнительной.
Реакция многонациональных компаний: инвестиции в ответ на ожидания тарифов
Объявления Трампа о резком повышении тарифов стали катализатором беспрецедентной волны инвестиций в американскую экономику. Совокупную стоимость анонсированных начиная за месяц с начала апреля 2025 года проектов можно оценить в $4,5 трлн — это почти в два раза больше ежегодного объема частных капитальных вложений в основной капитал США. Такой скачок объясняется стремлением компаний к адаптации в новых условиях и желанием продемонстрировать свою лояльность.
Например, SoftBank, OpenAI и Oracle запустили Project Stargate стоимостью $500 млрд — сверхмощную инфраструктуру искусственного интеллекта, которая должна закрепить лидерство США в цифровой экономике. NVIDIA, мировой лидер в производстве чипов для машинного обучения, объявила план по строительству заводов в США стоимостью $500 млрд, где будут выпускаться первые полностью американские суперкомпьютеры на базе собственных процессоров. Это решение напрямую влияет на технологическое противостояние с Китаем, поскольку контроль над полупроводниками становится ключевым фактором безопасности.
Не менее важным стало решение TSMC — крупнейшего контрактного производителя чипов в мире — вложить $100 млрд в строительство новых фабрик в штате Аризона. Этот шаг может стать серьезным ударом по китайским планам развития местной микроэлектроники, особенно на фоне усиления экспортного контроля со стороны США. Сектор фармацевтики тоже переживает бум: Roche, Novartis, Eli Lilly и Regeneron активно расширяют производство лекарств в США, что позволяет Вашингтону снизить зависимость от импорта жизненно важных препаратов. В металлургии и машиностроении ярким примером стал Hyundai, который анонсировал запуск сталелитейного завода в Луизиане за $5,8 млрд при поддержке южнокорейской Posco.
Россия: вызовы и возможности в новой реальности
Для России торговая война создает двойственные условия. С одной стороны, санкции и уход западных компаний уже сократили доступ к высоким технологиям. С другой — обострение конкуренции между США и Китаем открывает пространство для альтернативных союзов.
Конфликт с ЕС, как показывают последние годы, приобрел затяжной характер. В таких условиях маловероятно, что в ближайшие годы можно ожидать смягчения санкций со стороны Брюсселя. Гораздо менее предсказуемыми выглядят отношения с США, где исход зависит от внутренней политики и внешнеторговой стратегии.
Если Дональд Трамп сохранит курс на жесткую конфронтацию, то российские компании столкнутся с дополнительными барьерами, включая расширение вторичных санкций против партнеров Москвы. Однако возможен и иной сценарий: если экономическое давление начнет негативно сказываться на самих США (например, через рост цен или потерю доли рынка), Трамп может пойти на частичные послабления в обмен на компромиссы в других сферах. Например, смягчение ограничений на энергетический экспорт в обмен на отказ от военно-технического сотрудничества с Китаем.
В условиях усиливающейся неопределенности, вызванной торговой политикой США и сохраняющимся давлением со стороны ЕС, российским компаниям становится критически важно выстраивать стратегию устойчивого развития, которая позволит минимизировать внешние риски и использовать появляющиеся возможности.
Первое — это ускорение импортозамещения в критически важных отраслях, таких как машиностроение, станкостроение, электроника и фармацевтика. После ухода западных компаний и ограничений на поставку технологий остро ощущается дефицит компонентов, от высокоточных станков до микросхем и лекарств. Хотя в оборонной промышленности удалось добиться определенных успехов, в потребительских и B2B-сегментах остается много нерешенных задач: качество отечественных заменителей пока не соответствует мировым стандартам, доступ к ряду критического оборудования до сих пор ограничен. Для решения имеющихся задач требуется не только прямая государственная поддержка, но и создание экосистемы, объединяющей научные институты, производственные предприятия и финансовые инструменты долгосрочных инвестиций по комфортным ставкам.
Второе — диверсификация рынков сбыта. Российский бизнес все активнее осваивает страны Азии, Ближнего Востока, Латинской Америки и Африки. В этих регионах снижается влияние доллара, растет интерес к альтернативным валютам и формируется новый спрос на оборудование, сырье и технологии. Например, увеличение поставок удобрений, энергоресурсов и продовольствия в Индию, Турцию и страны АСЕАН позволило многим российским экспортерам сохранить объемы реализации даже при сокращении доступа к европейским рынкам. Важно развивать логистическую инфраструктуру, укреплять партнерства с местными игроками и адаптировать продукты под специфику новых рынков.
Анна Федюнина, обозреватель
