Петербург этого достоин
Павел Кейв. Фото: Александр Беляев
Павел Кейв, участник дискуссии на ПМЭФ, сооснователь и генеральный директор Omoikiri, компании по производству оборудования для кухни, рассказал “Бизнес Дневнику” о бизнесе с зарубежными странами и философии люкса.
— Для начала, конечно, о приближающемся Петербургском экономическом форуме. В его повестке последние годы значилась тема, спикером которой вы являетесь, — «Предметный дизайн и новая среда обитания». Что это значит для участников форума и его гостей с бытовой точки зрения?
— Если говорить про наш бизнес, мы представляем сантехнический кластер России. Если менее глобально — мы изготавливаем кухонные аксессуары и принадлежности (мойки, смесители, дозаторы, измельчители). Все, что касается зоны приготовления пищи. Сегодня это уже не просто зона мойки, а современная ворк-станция, идеальное рабочее пространство, где можно работать комфортно и быстро: приготовить еду, измельчить отходы, очистить воду. Omoikiri работает в классе премиум и средний плюс, это около 10-15 процентов рынка, и здесь существуют определенные правила как производства, так и подхода к клиентам. Одно из основных — мы используем самые лучшие материалы, чтобы максимально увеличить срок службы. Второе — обеспечение сервиса. То есть даже если что-то случилось с продукцией, мы оперативно решаем вопрос. Это ведь, наверное, основная проблема, с которой столкнулись наши покупатели после ухода с российского рынка мировых брендов, — сервис у компаний практически отсутствует.
СРЕДНЕВЕКОВЫЙ РИМ НА ВАШЕЙ КУХНЕ
— Вы упомянули идеальное рабочее пространство, идеальную кухню. Что это, с вашей точки зрения?
— Это рабочее пространство, собранное по правилам. Когда мы создаем продукцию, в первую очередь учитываем эргономику, функциональные возможности кухни. Потому что мы можем сделать очень сложную мойку, но не функциональную, и ее будет невозможно применить. Идеально, например, — двухчашевая мойка со всеми аксессуарами, со смесителем с фильтрованной водой. Еще есть опция — мы можем делать газированную воду. Но наши российские потребители все-таки любят привычный для себя стандарт.
— А цвет? Какого оттенка должна быть идеальная кухня?
— Цветовая гамма — это очень важно. Она меняется в зависимости от тренда. Примерно с 2019-го по 2023 год были популярны яркие цвета, пришедшие к нам из индустрии моды. Но в этом году грядет переосмысление: в приоритете уже пастельные тона, стиль Loro Piana. Мы уходим от ярких оттенков и приходим к тихой роскоши. Аналогичная трансформация происходит и в других сферах: я же посещаю выставки, связанные с часами, с украшениями, с модой, — и именно эти цвета разработаны и постепенно перетекают на выставки. Там мы видим, какой будет тренд. Если вы внимательно посмотрите, даже цвет панели айфона все чаще совпадает с цветом керамической мойки. Мы в 2023 году выпустили линейку, которая совпала по цветам с цветами айфона, причем сделали это на месяц раньше, чем они. Потому что все это колористика, люди в люксовом сегменте выбирают одно и то же.
— Яркие цвета отталкивают клиента?
— Есть же психология, есть наука колористика. От цвета, от оттенка у вас меняется настроение. Скажем, нельзя делать красные кухни, это очень агрессивный цвет. С другой стороны, на черных кухнях видно абсолютно все. Яркие цвета возможны в сложных дизайнерских проектах, но у кухни должно быть большое пространство для того, чтобы эти цвета были акцентами, а не основным цветом. Если у вас маленькая кухня, то в нефритовой вы точно проведете больше времени. Если вы посмотрите на Рим, какие оттенки у мраморных столешниц XV века, — вы увидите те же самые цвета. Они были популярными в XV веке, сохранились популярными и сегодня.
ЛЮКС-ФИЛОСОФИЯ
— Философия Omoikiri — она скорее про инновации или про винтаж и устоявшиеся ценности? И где здесь место люксу?
— Понятие винтажа у нас вообще отсутствует. Винтаж — это то, что было когда-то. Философия Omoikiri, как как-то сказала Фаина Раневская, — «дорого и не стыдно». Второе, что я уже упомянул, философия тихой роскоши — old money. В этом, наверное, и состоит философия Omoikiri на 2025 год. По поводу правил люкса… Это же не про цену и не про качество. Это про возможность прикоснуться к такой жизни. Про возможность иметь тот или иной продукт.
Есть еще определенные ценовые правила, что мы держим определенный уровень цен, чтобы все, кто участвует в этой цепочке, зарабатывали.
Павел Кейв. Фото: Александр Беляев
КУХНИ В МЕНЯЮЩЕМСЯ МИРЕ
— А у нашего, российского государства есть свои требования или предпочтения в этой сфере?
— Государство требует платить налоги. Это понятно. Мы «белая» компания, публичная компания, мы платим налоги, ввозим «вбелую». Все сертификации, которые должны проходить, мы проходим. Есть и добровольная сертификация, которую мы тоже проходим. Наши смесители проходят австралийский тест Watermark, который здесь, в России, даже не нужен. Требования на уровне заводов, заводов-изготовителей у нас очень строгие.
— Судьба российского бизнеса в сложное геополитическое время — важный акцент ПМЭФ трех последних лет. С 2023 года, когда вы давали предыдущее интервью «Бизнес Дневнику», что для вашей компании поменялось на рынке сбыта?
— Проблема платежей никуда не ушла. Санкции действительно нас душат. Мы находим агентские схемы, они работают, но дальше становится сложнее, потому что мы все больше документации представляем, что наш товар не является запрещенным для поставки.
Хорошо работаем с Белоруссией, Узбекистаном, Арменией, Казахстаном, Кыргызстаном, там у нас рост. С Японией сейчас сотрудничаем в меньшем объеме, в связи с убеждениями японцев и санкциями. Хорошо работаем с Китаем, Турция очень хорошо выполняет заказы. Италия нас поддерживает. На самом деле у каждого завода там есть выбор. Нет таких историй, что вам запрещают работать с Россией. Это ваш личный выбор — работать или не работать. И Италия в этом нам очень помогает — и в промдизайне, и в принципе как партнеры. Это почти про семью. Потому что кухня — это не про одиночество, это про то время, которое мы проводим вместе с семьей. Вот, кстати, ответ на ваш вопрос. Идеальная кухня — та, где хочется проводить все время семьи. Она должна быть организована так, чтобы можно было приготовить, помыть и чтобы мы все там уместились. Вот какова идеальная кухня.
— При этом, несмотря на все сложности, за последние два года рост прибыли компании налицо. Как вам, с учетом сложной обстановки, удается расти и развиваться?
— Мы разработали определенную систему, структуру реализации нашего продукта, правила, и мы их не меняем. Для того чтобы компания росла, нужно соблюдать те правила, которые работают на пять. Не надо ничего менять. Вот компания Rolex, она делает минимальные изменения в своих коллекциях. У нас так же: вы сделали хорошую мойку? Не надо ее менять. Вы просто добавляете то, за счет чего можно вырасти. В нашем случае — за счет расширения ассортимента. Мы за это время добавили категорию измельчителей отходов, появилось направление, где мы предлагаем различные доски, ножи, мельницы для специй и все, что касается аксессуаров. Эти направления дают рост. Плюс мы к своим клиентам относимся как к себе. Плюс соблюдаем правила, сдерживаем обещания по оплатам всем нашим поставщикам. И, наверное, это общий результат работы, все-таки уже 13-14 лет мы на рынке, мы постепенно шли-шли — и вот мы пришли.
ЧЕЛОВЕК, КОТОРОМУ НЕ ВСЕ РАВНО
— Поговорим о том, где нет места конкуренции, — о благотворительности. В мае в вашем театре «Поляна сказок» проходили показы спектакля-концерта «На всю оставшуюся жизнь». Тема — 80-летие Победы. Почему вам интересен именно театр?
— Первая причина — это мой YouTube-канал, на котором я рассказываю о часах. В его рамках у меня выходят интервью с артистами: был Сергей Рост, потом Игорь Корнелюк, Андрей Ургант. Я раньше просто помогал различным благотворительным фондам. Потом Андрей Ургант рассказал, что от театра «Поляна сказок» отказался банк. А это прямо моя тема, потому что я вырос в актерской семье, мой отец — оперный певец, служил в Магаданском оперном театре, я 12 лет провел за кулисами. И еще я раньше каждый год организовывал праздники в «Гранд Отеле Европа»: мы приглашали артистов, анимацию и кормили детей, подопечных фондов. И сейчас — это просто новый уровень, потому что с помощью и детского спектакля, и взрослого спектакля можно что-то изменить в душе человека.
— Вы участвуете и в других благотворительных проектах, в том числе «Петербургского дневника». 18 мая был забег, генеральным партнером которого вы являетесь.
— Я очень хорошо отношусь к Кириллу Смирнову, который многое делает для города. Мы смотрим с ним в одну сторону. Как я уже сказал, везде важно понятие семьи — на кухне и здесь. Если я могу поддержать проекты «Петербургского дневника», которые необходимы городу для здорового образа жизни, для поддержки фондов, я делаю. Это мероприятия про людей, Omoikiri тоже про людей. Это сотрудничество мне кажется органичным и правильным. Это все мой вклад, мой кирпичик в позицию Кирилла и позицию «Петербургского дневника» — как петербуржца и как предпринимателя.
— А как дела с вашим форумом Pushka?
— К сожалению, он закончился перед пандемией. Но я думаю, что мы с Академией Штиглица будем продолжать сотрудничество, как только сможем пригласить иностранных коллег. И вообще, есть запрос на то, чтобы сделать Петербург столицей дизайна. Мы будем доказывать, что Петербург этого достоин!
Беседовала Марьяна Кудрявцева
