ЗАДОЛГО ДО «ВСЕОБЩЕГО БЕСПЛАТНОГО»
Конец августа – начало сентября – пик спроса на все школьное. А как обстояли дела с подготовкой к новому учебному году в старом Петербурге, столице Российской империи? Давайте обернемся в прошлое, чтобы разобраться и сравнить…
Начнем с того, что 1-е сентября, как общее начало учебного года, – изобретение для школ относительно недавнее, 30-х годов ХХ века. А в вузах и сейчас занятия могут начинаться в даты, отличные от первого дня девятого месяца. В дореволюционном Петербурге – и в гимназиях, и в университетах – учебный год начинался 29 августа. А вот в других учебных заведениях занятия могли начаться и в середине сентября, и даже в середине октября. Кстати, о видах учебных заведений. Постараемся немного прояснить ситуацию с системой образования. После реформ Александра II она приобрела тот вид, который описали в своем мемуарном произведении петербуржцы Д. Засосов и В. Пызин («Из жизни Петербурга 1890–1910-х годов»). У них получилось описать всю систему достаточно кратко и емко: «Начальные школы призваны были дать азы образования. Для многих детей из-за недостаточных средств родителей тем и кончалось. Кто-то потом шел дальше – в четырехклассное училище, в гимназию, реальное и коммерческое училища. Эти учебные заведения бывали казенные, городские и частные. Начальные городские школы были бесплатные, остальные платные. В начальных школах преподавали закон божий, русский язык, арифметику и чистописание».
Далее образование делилось на два основных направления, как сказали бы сейчас, – гуманитарное и естественнонаучное (или прикладное). Тем, кто планировал стать государственным служащим, ученым, журналистом, – дорога в гимназию, а потом в университет. Тем, кто хотел стать инженером, работать с техникой, – в реальное или коммерческое училище. Оттуда – в технические вузы, активно открывавшиеся в империи в конце XIX – начале ХХ века. Конечно, возможны были и иные образовательные маршруты. Например, существовала система закрытых мужских (военных) и закрытых женских образовательных учреждений. Было развито и домашнее образование. Но на этом остановимся.
Кому по карману «плоды просвещения»?
Отметим, что даже обязательного всеобщего начального образования не было, и государство не брало на себя заботу об образованности людей. Почти вся система была платной или существовала на спонсорские (говоря современным языком) деньги. Оплата различалась и в разные годы составляла в Петербурге за один год обучения в гимназии от 20 до 60 руб. Много это или мало? Нужно понимать, что в Российской империи до революции существовали сословия, как пережиток прежних эпох. Лишь недавно было отменено крепостное право. Наблюдался огромный разрыв в финансовых возможностях между жителями деревни и города, а внутри города – между выходцами из деревни, низшим чиновничеством, мелкими торговцами и представителями среднего класса, тем более – высшими слоями общества. То, что было неподъемно одному, казалось посильным другому и дешевым третьему. Для примера, средняя заработная плата рабочего в Петербурге была около 22 руб. в месяц, зарплата учителя гимназии – от 80 до 100 руб. Кухарка получала 5–8 руб., дворник – 18. С уверенностью можно утверждать, что школьное образование было доступно далеко не всем жителям города. Однако, начиная с пореформенных лет и до самой революции, мы видим рост понимания простого факта: образование – важный фактор для успешной жизни в городе. Крестьяне, приезжавшие на заработки, а потом и оседавшие в столице, если и не получали образования сами, то стремились дать его детям. Для коренных горожан важность образования была очевидна.
Были и другие возможные затраты, кроме оплаты обучения. При некоторых гимназиях существовал пансион для приезжих (ну, или для тех детей, родители которых хотели либо были вынуждены расстаться с ними на время учебы), он обходился в 250–300 руб. в год, что было уже весьма значительной суммой.
Вот как описывают состав обучающихся в 10-й казенной гимназии учившиеся там петербуржцы (уже упомянутые Засосов и Пызин): «Состав учащихся был разнообразен, но сыновей аристократов и богатых людей не было. Учились дети скромных служащих, небольших чиновников, средней интеллигенции. Не были исключением и сыновья мелких служащих, рабочих. Был, например, у нас в классе сын почтальона, мальчик из семьи рабочего Путиловского завода, сын солдата музыкальной команды Измайловского полка. Плата за учение – 60 руб. в год. Как же бедные люди могли учить сыновей в гимназии? Во-первых, были стипендии, во-вторых – пожертвования, в-третьих, два-три раза в год в гимназии устраивались благотворительные балы, сбор от которых шел в пользу недостаточных, то есть малоимущих, учеников. Чтобы получить освобождение от платы, надо было хорошо учиться и иметь пятерку по поведению».
Бюджет для гимназиста
А теперь перейдем к сборам в школу. Вряд ли они отличались от подобных сборов в наши дни. Известный автор «Записок старого петербуржца» Успенский описывает, как он с матерью путешествовал туда-сюда по Литейному из магазина в магазин на трамвае, собирая все, что нужно к учебе. Но кому начало учебы, а кому самое прибыльное время. Как строился бизнес, связанный с обучением, и каковы были цены на разнообразные товары? Значимой проблемой была форма. Она была строго регламентирована, и приобретение полного ее комплекта составляло иногда большую материальную проблему для небогатой семьи. Отметим важный нюанс: строгости, связанные с ношением формы, – а гимназистам запрещали появляться в свободное время в городе без нее – были обусловлены контролем над их поведением вне учебы. В гимназической форме могли не пустить в какие-либо увеселительные заведения. Да и просто мог проводиться рейд или дежурство учителей в городских садах, парках, театрах с целью выявления «недостойного» поведения гимназистов.
В середине XIX века гимназиста было легко вычислить по цветам околыша и другим элементам, отмечавшим его принадлежность к определенному учебному заведению. А на рубеже веков вся разница заключалась в буквах и номере на серебряном гербе (которые гимназисты старших классов с удовольствием выламывали). Мужская гимназическая форма тогда состояла из гимнастерки синего цвета, лакированного ремня с серебряной пряжкой (тоже с эмблемой или номером гимназии) и черных брюк. На голове – светло-синяя фуражка с черным козырьком. Должен был быть и выходной комплект – темно-синий однобортный мундир с воротником, обитый серебряным галуном. Зимой носилась шинель. Можно было, если позволяли финансы, пошить такой комплект на заказ. Но часто форму шили уже в больших швейных мастерских.
Теперь к канцтоварам: их покупали в специализированных магазинах, книжных, а также в писчебумажных лавках. Купить предстояло многое: тетради, дневник, письменные принадлежности (а ведь писали перьями). Интересная деталь – школьные дневники и тетради в Петербурге делались особым образом: скобка ставилась изнутри, снаружи загибалась и заклеивалась бумажной полосой. Так было невозможно раскрыть скрепку и вынуть лист с плохой оценкой. Цена тетрадок составляла 30–80 коп. за 10 штук. Пеналы стоили от 45 коп. до 2–3 руб. Перья металлические – 35–60 коп. за 12 дюжин (в розницу – на треть дороже).
Хорошо забытое старое…
Испытывали ли родители в те времена проблемы с поступлением детей в школу, как сейчас? Испытывали – и еще в большей, пожалуй, степени. Вот до боли знакомое сообщение из газеты, только столетней давности: «Училищная комиссия вносит в думу доклад об изменении правил о приеме детей в городские начальные школы. Комиссия признает необходимым при записи детей во всех случаях, возбуждающих сомнения, требовать предъявления документов, удостоверяющих место жительства. Дело в том, что управа уже давно сетует на обилие детей жителей пригородных местностей в городских школах, и к недопущению в школы этих детей уже давно принимаются самые решительные меры». И это речь о начальной школе! В гимназию же нужно было сдавать вступительный экзамен, существовал конкурс. Требовалась подготовка. Родители волновались, крестили, вешали на будущего гимназиста образки, молились за успех…
И немного личного: какое же главное ощущение возникает у человека, хорошо знакомого с современным образованием (автору в свое время пришлось пять лет отработать у доски)? Удивляют глубина знаний, квалификация учителей, преданность их своему делу. Удивляет тот объем знаний, который нужно было освоить ученику школы императорской России, сложность экзаменов, стремление к учебе. Кажется, современное наше образование – это лишь слабая тень того грандиозного здания, что было создано в столице империи к рубежу XIX – XX веков.
